Зло познаётся стихийно, для познания Добра нужно время и Учитель.
В том, что происходит сегодня в отечественной литературе, и можно ли это, собственно, именовать литературой, опасаются разбираться даже профессиональные литературоведы, историки литературы, текстологи, критики. Когда я беру в руки учебники по новейшей русской литературе для будущих филологов, то вижу, что они обрываются где-то на уровне «деревенской прозы» и «военной прозы».
А дальше - что? Литература - закончилась, начались книжные выставки?
Современный автор, вооруженный компьютерной клавиатурой, не способен работать на уровне своего предшественника, вооруженного гусиным пером? В Литературном институте им Горького, что на Тверском бульваре в Москве, молодому и талантливому литератору откажут в огранке его природного дарования? Что происходит -то?
Изменились критерии восприятия книжного текста. По нынешним меркам хорошая книга, это не та, что становится другом и собеседником своего читателя, не та, что обучает или воспитывает, а «бестселлер». Критерий «читательско- рыночной ниши» нивелирует литературные таланты и писательские притязания. Ориентир на «конечный продукт» и на его «потребителя» приравнял писателя к... журналисту, способного разве что работать на больших объемах текста...
Жизнь стала динамичной, медитировать с книгой народу некогда. Надо зашибать бабки. А книжки - по остаточному принципу, вместо пива, для снятия стресса... Поэтому хорошо продается не то, что «на века». а то, что «на злобу дня». Художественная палитра красок уступила место черно-белому изображению. Чем выше схематизация сюжета и упрощение образов героев, тем устойчивее продажи. Вот почему Робски и Пелевин у всех на слуху. Вот почему забыты классики.
Нынешний писатель добровольно отказался от миссии «творца человеческой души». Сегодняшние литературные каноны размыты, как и в 20- 30-е годы XX века, на заре «соцреализма». Вот только в начале века это происходило из-за желания создавать что-то новое для нового общества, а сегодня - от желания «сбросить классиков с корабля современности» чтоб собственная профессиональная беспомощность была на их фоне не так заметна.
Всё читать здесь:
Литературный апартеид всерьез и надолго?
А дальше - что? Литература - закончилась, начались книжные выставки?
Современный автор, вооруженный компьютерной клавиатурой, не способен работать на уровне своего предшественника, вооруженного гусиным пером? В Литературном институте им Горького, что на Тверском бульваре в Москве, молодому и талантливому литератору откажут в огранке его природного дарования? Что происходит -то?
Изменились критерии восприятия книжного текста. По нынешним меркам хорошая книга, это не та, что становится другом и собеседником своего читателя, не та, что обучает или воспитывает, а «бестселлер». Критерий «читательско- рыночной ниши» нивелирует литературные таланты и писательские притязания. Ориентир на «конечный продукт» и на его «потребителя» приравнял писателя к... журналисту, способного разве что работать на больших объемах текста...
Жизнь стала динамичной, медитировать с книгой народу некогда. Надо зашибать бабки. А книжки - по остаточному принципу, вместо пива, для снятия стресса... Поэтому хорошо продается не то, что «на века». а то, что «на злобу дня». Художественная палитра красок уступила место черно-белому изображению. Чем выше схематизация сюжета и упрощение образов героев, тем устойчивее продажи. Вот почему Робски и Пелевин у всех на слуху. Вот почему забыты классики.
Нынешний писатель добровольно отказался от миссии «творца человеческой души». Сегодняшние литературные каноны размыты, как и в 20- 30-е годы XX века, на заре «соцреализма». Вот только в начале века это происходило из-за желания создавать что-то новое для нового общества, а сегодня - от желания «сбросить классиков с корабля современности» чтоб собственная профессиональная беспомощность была на их фоне не так заметна.
Всё читать здесь:
Литературный апартеид всерьез и надолго?
