Зло познаётся стихийно, для познания Добра нужно время и Учитель.
Владимир Путин едет в Китай. В тот самый, от которого мы ждали теснейшей дружбы и денег и который втихомолку поддержал западные санкции. Что случилось с нашим «поворотом на Восток», как на него может повлиять государственный визит - «Фонтанке» рассказал востоковед, китаист
С тех пор, как Запад стал к нам недружелюбен, у России был запланирован «поворот на Восток». В сторону Китая. Отношения с восточным соседом, прежде – совсем не сиропные, должны были «перезагрузиться» и привести к реализации инвестиционных мегапроектов: газопровода «Сила Сибири», высокоскоростной железной дороги из Пекина, общего самолёто- и вертолётостроения и других. Вместо этого мы получаем новости о том, что очередной китайский банк, негласно поддержав санкции Запада, не дал России денег. Руководитель Школы востоковедения Высшей школы экономики, профессор Алексей Маслов подсчитал: вместо инвестиций на сумму 30 миллиардов долларов, которые ожидались в результате сотрудничества с Китаем, реально мы получили 800 миллионов. Почему – китаист рассказал «Фонтанке».
- Алексей Александрович, что Россия неправильно делает в отношениях с Китаем? Или мы изначально переоценивали перспективы сотрудничества?
– Здесь есть три фактора. Первый – я думаю, мы взаимоотношения с Китаем оценивали очень эмоционально. И до сих пор оцениваем. Для нас это, скорее, момент либо любви и дружбы запредельной, либо страшной обиды. А как Китай на всё это смотрит спокойно и рационально. Он оценивает, насколько ему выгодно сотрудничество со страной – или невыгодно. Сотрудничество с Россией на данном этапе оказалось невыгодно.
- Поманили, значит, и бросили? Почему они так с нами?
– Китай никогда этого не обещал, это было наше представление. Теперь российская экономика схлопывается, уменьшается рынок. И второй фактор – китайская экономика и сама находится в стадии торможения.
- Вы сказали – факторов три.
– О третьем я хочу отдельно сказать: это неумение России работать с Китаем и с Азией в целом в новых условиях. На чём всегда базировались экономические отношения России с Китаем? На торговле нефтью и газом. Даже по 2014 году, по последнему успешному, у нас нефтегазовые ресурсы и лес составляли 70 процентов экспорта в Китай. Китай же поставляет нам машинно-техническую продукцию, конечную текстильную, продукты глубокой химической переработки.
- То есть Россия поставляет первичное сырьё…
– А Китай делает прибавочную стоимость. В 1990-е – начале 2000-х эта модель работала, но со временем она себя исчерпала. Более того: началось постепенное уменьшение зависимости Китая от российских природных ресурсов. Китай начал довольно активно развивать взаимодействие с другими странами по покупке нефти и газа. Начал покупать не только нефть, но и нефтепромыслы – в Казахстане, в Канаде, в Австралии.
- И мы перестали быть для него уникальными?
– Да-да, мы уже не эксклюзивны. Кроме того, Китай резко подорожал, он стал довольно дорогой страной. А многие российские бизнесмены и представители государства по-прежнему видели его таким, как 10-15 лет назад: дешёвым, готовым пойти на любое соглашение и так далее. Это – неумение реагировать на изменение ситуации.
- Всегда, когда российские чиновники говорили о сотрудничестве с Китаем, мне казалось, что они смотрят на него сверху вниз: дескать, китайцы должны быть счастливы, что к ним соизволила повернуться Россия.
– Так и было. Дело в том, что китайцы замечательно умеют принимать делегации. И многим из тех, что приезжали в Китай, после всех приёмов и ужинов казалось, что они теперь китайцам – лучшие и блестящие друзья. Но ритуал приёма гостей в Китае отработан тысячелетиями. Чтобы гость считал, что он – единственный и желанный.
- А мы велись?
– Да, мы принимали эмоциональную ситуацию – за реальную. Мы действительно рассчитывали, что Китай станет основой нашего импортозамещения. А китайцы точно так же принимают любых партнёров, создавая у каждого ощущение эксклюзивности.
- Но были ведь колоссальные проекты, вроде «Силы Сибири».
– Да, было заявлено много совместных проектов, в том числе – строительство широкофюзеляжного самолёта, вертолётов, активно обсуждался вопрос о строительстве высокоскоростной железной дороги. Но всё оказалось в «подвешенном» состоянии. Многие проекты оказались, что называется, плохо упакованы. А китайцев интересуют не идеи, а точный, конкретный расчёт. Проходило очень много неподготовленных переговоров с китайцами на самых разных уровнях – от мелкого бизнеса до крупного. Проблема в том, что у нас отстаёт экспертное обслуживание хороших российских инициатив. Плюс к этому за 3-4 года мы так и не смогли найти серьёзные точки соприкосновения с китайцами – помимо нефти и газа.
- Если Россия поставляла сырьё, а Китай создавал прибавочную стоимость, значит ли это, что он изначально занимал позицию «старшего», более развитого, партнёра?
– Да, конечно. И с технологической точки зрения, и с экономической Китай – более развитый партнёр. Но дело не в том, что мы продаём, а в том, куда направляются ресурсы. Если бы они шли на создание промышленной базы на Дальнем Востоке, то мы постепенно уменьшали бы свою зависимость от китайских поставок, мы бы уже сами всё производили. Если бы сегодня мы уже обладали такой базой, мы могли бы уже сейчас сами поставлять в Китай конечные товары. Потому что себестоимость рабочей силы на нашем Дальнем Востоке сегодня ниже, чем в Китае. Многие товары сегодня выгоднее производить в России, чем в Китае.
читать дальше
Беседовала Ирина Тумакова,
«Фонтанка.ру»
«Фонтанка.ру»
.jpg)
