Мы любим, чтобы нас унижали?

[redcub]

Россия: Евровидение и ток-шоу. Постмодернизм, увы, жив
Нюра Н.Берг

Со дня на день Россия объявит имя счастливчика, который поедет в Киев на Евровидение. В Рунете идет голосование за кандидатов, бурно обсуждаются шансы на победу каждого из претендентов.

Одиночные вопросы унылых пессимистов и мизантропов – мол, зачем нам этот глубоко политизированный попсовый конкурс, на котором нас то и дело засуживают и унижают, с презрением отметены. Тема не вошла даже в топ-100 обсуждаемых – по умолчанию считается, что без Евровидения счастья не видать.

Подозрения в принципиальном мазохизме российских граждан, ответственных за решение - быть или не быть – однако, крепнут. Ибо ничем другим, кроме желания наслаждаться душевными ранами, объяснить идею участия в конкурсе, который будет проводиться в Киеве, объяснить невозможно. Так сказать – изображая жертву. Хотя, с другой стороны – кого можно удивить изображением жертвы в стране, которая сделала изображение жертвы национальной идей?..

Осенью сомнения еще звучали, сегодня их нет и помине. Редкими пароксизмами недоумения и недовольства можно пренебречь.

Мало того, Россия полностью приняла условия Украины, освященные Европейским вещательным союзом, и никто из черного списка в Киев не поедет. Об этом во время жеребьевки участников заявил исполнительный директор песенного конкурса Йон Ола Санд. "Мы в постоянном контакте с российской делегацией и договорились с ее главой, чтобы в состав делегации РФ входили именно те лица, которые могут работать в Украине", - заявил представитель "Евровидения".

А ведь еще в сентябре ситуация выглядела иначе, и тот же Европейский вещательный союз (ЕВС), как писали СМИ, «потребовал от Украины впустить на конкурс "Евровидение-2017" всех артистов от России, включая тех, кто является персона нон-грата». И настаивал на том, чтобы были соблюдены все гарантии свободы слова и передвижения.

Однако Украина традиционно смачно харкнула в лицо своим европейским партнерам, и ЕВС утерся, сняв свои требования.

Нас же, впрочем, интересует тот факт, что утерлось и российское представительство Евровидения, покорно согласившись на дискриминационные условия, главное из которых – фильтровать как список возможных претендентов, так и перечень членов российской делегации на предмет наличия в нем нежелательных персон.

Раз уж россияне согласились участвовать в Олимпиаде усеченной командой и продолжать финансировать МОК и Международный Параолимпийский комитет после крайне унизительного лишения аккредитаций спортсменов, то что там какая-то песенная собирушка, результаты которой забываются через пару дней после ее финала? Попоем-попляшем.

Зачем это России? Бог весть. Но с моей незрелой точки зрения решение выглядит мало того, что унизительно. Своим участием в конкурсе, который проводится в столице государства, сделавшего русофобию всеми треми китами своей внутренней и внешней политики, россияне как бы освящают само событие. Делают его абсолютно респектабельным. По умолчанию мы должны считать или интуитивно улавливать, что в стране, где каждый день в гражданской войне гибнет мирное население Донбасса, те самые русские, о судьбе которых так громко сокрушаются наши братья, проведение фестиваля вполне допустимо и не вызывает никакого душевного смятения. Никакого когнитивного диссонанса. Никакой душевной боли.

Ясно, что безнаказанно для русских эта идея не пройдет. Что исполнителя непременно освищут, что обязательно случится какой-нибудь оскорбительный перформанс, что болельщикам насуют пенделей в каком-нибудь генделике, куда они придут со своим вятским акцентом, что на стенах появятся унизительные граффити, а там и сям будут раздаваться известные речевки.

Очевидно, по замыслу россиян, именно это лишний раз покажет мировому сообществу, что с Украиной не все в полном порядке. Мировому сообществу, которому совершенно до звезды обстрелы из тяжелой артиллерии, мертвые дети и сожженные поселки Донбасса.

Но, возможно, в целях пиара украинцы будут вести себя паиньками, целовать россиян во все отверстия, демонстрировать мир-дружбу-жвачку, исполнять глубокий интернационализм и даже заткнут пасти своей нацистской босоте на время конкурса. А также, что совсем уж бинго, запретят на время проведения факельные шествия, свастики и портреты Бандеры.

Тогда россиянам вообще будет подстава, потому что никто больше не поверит в каких-то мифических бандеровцев, притеснения русскоязычных и тяжелую криминальную обстановку на Украине.

Я пытаюсь найти хотя бы один мотив для участия небратьев в киевском Евровидении. Решаются судьбы мировой музыкальной культуры? Совершен прорыв в организации международных конкурсов, и это нельзя пропустить? Хочется получить геморрой на свою попу? Ненужное зачеркните сами, нужное - подчеркните.

Возможно, мне смогло бы помочь общественное обсуждение этой темы в эфире бесчисленных ток-шоу, которые теперь в большой моде на федеральных каналах. Но этой темы в контенте дискуссий вообще нет. Глухо отсутствует. То есть тема национальной гордости и больших квазиимперских понтов звучит регулярно, напряженные ноздри, раздутые щеки и запредельные децибелы – неотъемлемая часть любого обсуждения, но вот чтобы конкретно об участии в Евровидении – молчок. А ведь хотелось бы послушать соображения в контексте войны, тотального ущемления прав русскоязычных и стучащего в груди пепла Донбасса. Каково оно будет – фестивалить в столице победившего госпереворота, где правят бал боевики и упыри во власти?..

Не знаю, кого из их директоров и продюсеров покусал некто Савик Шустер, однако, судя по количеству, ток-шоу теперь - самый рекламоемкий продукт на российском телевидении. Нет ни одного канала, который бы не оскоромился по максимуму. Некоторые ухитряются отдавать на это 5-7 часов в день.

Дискуссии в студиях все последние долгие месяцы построены по одному формату. В лучшем случае минут 45 впроброс обсуждается гомеопатия, хамство врачей и пациентов, хамство водителей и инспекторов ГАИ, а затем студия приступает к главному блюду – подробному обкашливанию украинских событий.

Здесь доля и рейтинг канала взлетает скачкообразно, а за эти показатели продюсеры положат мать родную, не то что каких-то теоретических донбасских братьев. Посрамлены Малахов и Малышева, мужское и женское отдыхает. Только политика, война и хардкор.

Поначалу мы прислушивались к каждому слову экспертов, жадно ловили предполагаемые утечки, пытались понять, что намерена делать власть огромной страны, неоднократно пугавшая своих украинских визави решимостью не дать в обиду и защитить. Но вскоре поняли, что на ярмарке тщеславия каждый продает только себя и покупает только рейтинг.

Потом в студии массово повалили фрики. Самые одиозные российские либералы, над которыми так весело смеяться и которых так легко презирать – косые, кривые, визгливые, прям как на подбор, любо-дорого. Наконец, были приглашены их украинские конкуренты в вышиванках. Еще более визгливые, липко-пошлые, жадные, скандальные. Почему-то ужасно некрасивые – едва ли не все. Практически управляющие процессом.

Ведущим оставалось только самодовольно улыбаться, иногда подпускать жару, рассказывать анекдоты, науськивать припадочных фриков, обласкивать особо нарванных комплиментами, иногда разрешать почти что драки между участниками – рейтинг и доля, мы помним.

Понимаем, вам нужно пугать собственное население, но почему без чувства меры и такта? Если бы в это время в Донбассе лился клюквенный сок и кетчуп, все эти игрища были бы забавными. Но в Донбассе льется настоящая живая кровь.

И когда случается что-нибудь особенно трагическое, у телеканалов настоящее бинго. В студиях аншлаг, концентрация фриков запредельная, их рвут на части, и они едва успевают перебегать из одной студии в другую, благо, бежать недалеко. Вы плачете по Мотороле? По Михаилу Толстых? По детям? А вот вам Соколовская с приклеенной улыбкой обожравшейся гиены. Вот вам Ковтун, орущий как реактивный самолет на взлете. Вот пара поляков, измазывающих дерьмом все, к чему прикоснутся. Они вам расскажут, что Донбасс сам заслужил, что Гиви заставлял пленных жрать шевроны, этих «наших мальчиков», которые всего-то пришли поубивать местных жителей, а их унизили.

Потом свою партию в этой опере непременно споет какой-нибудь мудрый умеренный россиянин, который заверит нас, что на провокации поддаваться не нужно, а нужно терпеть, и нельзя отвечать тем же, и Россия не должна участвовать, потому что ее обязательно обвинят. А мы сидим с другой стороны экрана и с безнадежной тоской спрашиваем: а сейчас вас что же – не обвиняют?

И чем страшнее горе и отчаяние в Донбассе, тем выше рейтинг и доля. Тем сочнее гонорары гиен и шакалов в вышиванках. Тем выше узнаваемость, а значит, продажная стоимость «либералов» вроде шакалоподобного Амнуэля и малахольного Гозмана.

А потом вдруг обиженный Ковтун или его менее удачливые клоны капризно заноют – мол, не приду больше к вам, меня тут оскорбляют. И ведущий тут же примирительно – перестаньте обижать Вячеслава. Вячеслав, мы вас очень любим! Еще бы.

Пароксизмально кто-нибудь из политиков или ведущих вдруг вскрикнет раненой чайкой – ууу, вот ужо будет вам, когда Россия увидит, что обижают русских, вот мы ужо вступимся, мало не покажется. Но тут же его и успокоят – нельзя-нельзя поддаваться на провокации, нужно сидеть смирно, нас просто хотят втянуть в войну. Оно как-то само рассосется, нужно просто очень сильно хотеть выполнять минские соглашения и произносить миротворческие мантры в эфирах. А еще уповать на исконную дружбу народов и посконную мудрость украинского народа, который вот-вот прозреет, ага.

И, конечно, гордиться очень нужно. Необходимо гордиться. Надувать щеки. Участвовать в Евровидении – но аккуратно, в рамках ограниченного белого списка. Потрясать кулаками в ток-шоу, перекрикивая друг друга. Строить сложные конспирологические схемы, обозначать безразмерные временные рамки, кричать о хунте и перевороте, биться об заклад, фриковать, ржать, постановочно бить морды, а потом, во время жирной рекламной паузы, немножко брататься.

Проклятый постмодернизм, а говорят, он давно вышел из моды…

Так кто там едет от России на Евровидение?

Интрига «Евровидения-2017»: кто от России споет на Украине